«Чеченцы, я вас люблю!”

15.02.2013 12:28

Я постоянно смотрю чеченское телевидение и вспоминаю свое далекое детство во времена депортации. Мой отец Назир Султанов с 1941-1945 г. воевал на фронтах Великой Отечественной войны.

8 марта 1944 года моя мать Султанова Эзам с тремя детьми вместе со всем балкарским народом была депортирована в Казахстан и попала в ст. Мерке, с. Кузьминка. Рядом были поселок при ЖД и сахзаводской поселок. В подавляющем большинстве из депортированных народов здесь были чеченцы, а также балкарцы, карачаевцы, ингуши, турки и немцы. Перед лицом беды все жили очень дружно.

Я учился в СШ им. Саввы. В нашем классе учились чеченские дети – Ширван Мусаев, Эльси Батукаев, М. Сангериев, Зелемхан, Гаирбек (фамилии некоторых забыл). Постепенно я стал приобщаться чеченскому языку. Летом мы становились пастушками – кто теленка, кто барашек пас. С утра до вечера игрались в поле на берегу речки Костоган.

В 1944 году мне было около 5 лет. Вспоминаю, как к нам в комнату, где жили несколько семей, пришли какие-то мужчины. Я запомнил их небритые лица в шапках, которые носят чеченцы. Впоследствии я спросил мать, кто это за люди. Мать сказала, что это чеченцы пришли выразить сочувствие нам.

После возвращения отца с фронта в 1945-46 г. он работал весовщиком на сахарном заводе, где также трудилось много чеченцев. Отец говорил, что помогал им в те голодные годы. Впоследствии отец работал на параконке, часто ездил на мельницу с зерном, где мельником работал. Леча Весенгериев – друг моего отца.

В 1957 году депортированные народы стали возвращаться на родину. Некоторые по разным причинам остались в Казахстане, в том числе и наша семья. В 1959 году я закончил 10 классов. Осенью того же года был призван в армию. Мой замечательный друг Ахмед Бачаев поступил в институт в г. Грозном. Я с Ахмедом долго переписывался. Служил я в Западной Белоруссии. Там я нашел и подружился с Хамидом Мамбетовым из Чечни. Это был замечательный, скромный парень. Вместе ходили в увольнение. С 1963 по 1967 г. учился в г. Пржевальске, где встретил моряка Иссык-Кульской флотилии чеченца Захара (тоже не помню фамилию). На берегу озера был военный завод. По-моему, Захар участвовал в каких-то военных испытаниях.

В 1969 году наша семья вернулась на Кавказ и поселилась в пригороде г. Нальчика. Саидахмат Весенгериев, сын Лечи часто приезжал к нам в Кабардино-Балкарию.

В 1994 году во время первой чеченской военной кампании к нам приехал Саидахмат. Отца моего в живых уже не было. Встретил его вечером, обнялись, поговорили, как говорится, по душам. А народ , с которым мы делили последний кусок хлеба – в беде. Саидахмат сказал, что очень беспокоится за детей внуков, на головы которых падают бомбы и снаряды. Саидахмат хотел переправить их к нам. Не только я, но и многие балкарские семьи готовы были приютить детей, женщин. И мы договорились, что он срочно переправит их сюда. Через день он уехал в Урус-Мартан. Мы дома долго ждали его. Саидахмат приехал на следующий год, сказал, что детей он на поезде отправил в Казахстан к родственникам. Там они и переждали войну. Саидахмат приглашал меня в Урус-Мартан в гости. Тогда я не смог поехать, так как времена были не из лучших..

Во время чеченских кампаний больше всех страдали дети – будущее нации. Они умирали под бомбами и снарядами, погибали от шальных пуль. Я, как учитель с 44-летним стажем, всю жизнь занимавшимся со школьниками, очень переживал за чеченских детей.

Я читаю стихи чеченских и ингушских поэтов, переведенных на балкарский язык замечательным балкарским поэтом Салихом Гуртуевым и другими поэтами. Они, эти стихи, в том числе и о войне, о страданиях детей и взрослых.

Как сказал выдающийся балкарский поэт Кайсын Кулиев в одном из своих стихотворений, «каждая пуля на войне попадает в одну цель – в сердце матери». На всю оставшуюся жизнь в сердцах этих матерей застряли горячие пули.

Индийские девушки во времена колонизации Индии англичанами, волею судьбы, оказавшиеся в Англии, умирали от тоски по потерянной родине.

А каково было нашим кавказским женщинам, чьи мужья и сыновья были на фронте, а они остались с детьми и стариками, работали на свекловичных и хлопковых плантациях под палящим азиатским солнцем за жидкую кашицу, выстояли и спасли нацию. Кому, как не им, сегодня надо в каждой республике, которые подверглись депортации, воздвигнуть памятники – женщине-матери. Эти войны 1994-1996 и 1999-2001 гг. коснулись и моих родственников. Мой родственник Исмаил Атабиев в тот период работал в Нальчике с чеченскими детьми. Чеченское правительство отпускало средства на содержание детей, помимо того, что правительство Кабардино-Балкарии и так заботилось о них.

За Исмаилом Атабаевым был прикреплен автобус с водителем из Чечни. Однажды Исмаил на автобусе в очередной раз поехал в Чечню, в г. Грозный. Закончив свои дела, он с водителем и двоими чеченскими ребятами тронулись в путь на Нальчик. На площади «Минутка» в г. Грозном автобус обстреляли из блокпоста федеральных войск. Исмаил, выскочив из машины, стал махать руками и кричать: «Не стреляйте, свои». Стрельба продолжалась. Автобус вместе с водителем сгорел, а Исмаил и остальные были убиты. За этой картиной наблюдали из подвалов женщины и дети. Рассказывали, что чеченские женщины похоронили Исмаила как могли. Через несколько дней, узнав об этом, родственники Исмаила перевезли его тело в пос. Кенже под Нальчиком и с почестями похоронили.

Мне глубоко запали в душу слова, сказанные выдающимся казахским ученым, публицистом и поэтом Олжасом Сулейменовым о депортации народов: «Всякий раз, когда я посещаю казахов, нашедших вечный покой на своей родине, я нахожу могилы замученных на моей земле вайнахов. Их здесь более 300 тысяч, целая страна, в которой нет различия по национальности.

Я молча стою над могилами, а перед глазами возникают образы людей, пришедших на мою родину оболганными и униженными, но не сломленными, с высоким и ничем не обозримым чувством чести и истинно человеческого достоинства».

Каждый раз, когда я читаю эти строки, глаза наливаются слезами, потому что балкарский народ тоже прошел через этот ад. Я не знаю, как называется это село в чеченских горах, которое войска НКВД уничтожили, а людей сожгли в феврале 1944 года (речь идет о с. Хайбах и его жителях. – Ред.). Мой троюродный брат Хабибуллах Гаев, недавно совершивший хадж в Мекку, рассказал, что в этом селе проживали 17 семей Гаевых – чеченцев, которые тоже были уничтожены. Сейчас в Кабардино-Балкарии проживает целый род Гаевых – балкарцев.

Недавно по чеченскому телевидению смотрел передачу о чеченцах и ингушах, которые были призваны в Красную Армию незадолго до Великой Отечественной войны и которые показали чудеса героизма и храбрости, защищая Брестскую крепость. Ими мы, кавказцы, должны гордиться. Плохо то, что о них мы узнаем поздно, спустя 70 лет.

Во время депортации, когда мы были школьниками, к нам в Мерке приезжал замечательный гармонист Умар Димаев. На большой поляне рядом ЖД собрался народ слушать музыку Димаева. Мы с мальчишками сидели недалеко от него и заворожено слушали его гармонь. В те времена пели знаменитый «Нохчийн вальс». Пели все – и стар и млад, в том числе на танцплощадках. Гимном кавказцев мы считали эту песню.

В последние десятилетие, благодаря великому сыну чеченского народа Ахмат-Хаджи Кадырову и его сыну Рамзану Кадырову, чеченский народ достиг больших успехов во всех сферах человеческой деятельности.

25-26 августа 2012 года по чеченскому телевидению показывали конкурс на лучший поэтический образ Ахмат-Хаджи Кадырова.

В основном участвовали дети. Я, как школьный учитель, радовался, что выступали талантливые, красивые дети.

Рамзану Кадырову «Аперим» по-балкарски. Это значит похвально. Я думаю, что чеченский народ всегда будет благодарен ему за то, что он ведет свой народ по правильному пути. Крепко обнимаю его.

Мне 73 года, знаю чеченцев с 5 лет, всегда поражался мужеству и стойкости этого трудолюбивого и талантливого народа.

Эти строки я пишу из чувства любви и уважения к чеченскому народу.

Чеченцы, я вас люблю!

Оюс Султанов, Кабардино-Балкария №30 (1963) 15 февраля 2013 г.

_{Все права защищены. При перепечатке ссылка на сайт ИА "Грозный-информ" обязательна.}