Народ, знающий свою подлинную историю, не склонен повторять ошибки

05.03.2014 18:29

История – одна из древнейших наук. Это большая книга, на страницах которой отображено наше прошлое и настоящее. Она помогает нам понять современные геополитические, социально-экономические и даже духовные процессы, происходящие в мире, а также в жизни отдельных народов. «История отождествляется установлением подлинности, истинности событий и фактов. Ведь как сказал Цицерон, первый закон истории — бояться какой бы то ни было лжи, а затем — не бояться правды, какой бы она не была. Хотя, увы, не всем ученым удается сохранить беспристрастность в своих исследованиях, следовать принципу историзма при написании своих трудов, некоторым в угоду выгоде, или вследствие политических процессов. В связи с чем, ко многим событиям, описанным экспертами в книгах, нужно возвращаться вновь и вновь, сопоставлять с другими источниками, анализировать. Что касается истории чеченского народа, то она тоже нуждается в новом осмыслении, пересмотре, ибо была подвергнута искажениям, о масштабах которых остается только догадываться. И поэтому, когда находятся ученые, делающие попытки найти истину в океане заблуждений и ошибочных выводов, это не может не радовать даже самого рядового чеченца, как я.

В ученом мире страны Леча Ильясов известен и как единственный с конца ХХ века исследователь уникальных средневековых памятников архитектуры. Он - участник сотен предвоенных и послевоенных экспедиций в чеченское высокогорье. Филолог (кандидат наук) и историк по призванию, автор книг о средневековой архитектуре чеченцев и нематериальном культурном наследии: «Тени вечности», «Материальная культура чеченцев», «Культура чеченского народа», «The Diversity of the Chechen Culture», «Чеченский тейп», «Къонахалла». Живет и работает Леча Ильясов в Москве.

На днях нам удалось с ним встретиться и задать наиболее актуальные вопросы, касающиеся истории чеченского народа и не только…

- Леча Махмудович, как возник интерес у профессионального филолога к древней истории Чечни, к средневековым памятникам архитектуры? Причем, историк, Вы - довольно успешный, если можно так выразиться.

- Во-первых, и история, и филология относятся к гуманитарным наукам, поэтому любой профессиональный филолог должен иметь основательные познания в истории. Так же, как и любой историк должен обладать обширной эрудицией, знать древние классические языки, историю культуры. У меня широкий круг научных интересов, куда входят этнология, социология, политология, культурология и история права.

В университете я обучался по двум специальностям: русская филология (русский язык и литература), классическая филология (латинский и древнегреческий языки, античная литература, древняя история).

И первая часть моей учебы в университете была связана именно с изучением русской литературы, лингвистики и теории перевода. На четвертом курсе я стал больше внимания уделять классической филологии. Моя дипломная работа называлась «Особенности перевода В.А. Жуковским «Метаморфоз» Овидия» и создавалась на стыке истории русской и античной литератур, древней истории и теории перевода. После службы в армии я вернулся в университет, где целый год преподавал предметы, связанные с классической филологией: латинский язык, античную литературу, читал спецкурсы по поэзии Вергилия, Катулла, Горация, стилистике Цицерона, философии Сократа и Платона. Я защитил в МГУ кандидатскую диссертацию по классической филологии, тема которой была связана с историей древних италийских языков (древнелатинского, осского, умбрского) и, соответственно, с древней эпиграфикой. Мне приходилось читать и переводить труды Геродота, Фукидида, Ксенофонта, Страбона, Ливия. Все это непосредственно связано с древней историей.

Изучая классическую филологию, я параллельно интересовался и чеченской историей, читал труды российских и зарубежных историков, искал эпизоды, связанные с нашей историей, с нашей мифологией у более древних авторов.

Классическая филология – специфическая наука, она имеет очень древнюю историю и восходит к 3 в. до н.э., к деятельности александрийских ученых.

С одной стороны это наука дает ученому прекрасное классическое образование, широкую эрудицию, так как вся европейская культура имеет свои истоки в античности.

С другой стороны, классическая филология оторвана от реальной жизни в силу своей метафизичности и связанной с ней спекулятивности. Хотя есть прекрасные работы по классической филологии, которые написаны довольно ярко и интересно, но они носят больше научно-популярный характер.

Вначале я переключился на политологию и социологию. К этому располагали бурные политические события на рубеже III-го тысячелетия. Я в качестве эксперта участвовал в работе совместной комиссии Госдума РФ – ПАСЕ по урегулированию чеченского кризиса, ездил несколько раз на ее заседания в Страсбург, предлагал различные варианты урегулирования военного конфликта.

Я большую часть своей жизни прожил за пределами Чечни. Родился в Казахстане, учился в Томске, затем в Москве. На Кавказ приезжал в гости к родственникам и практически не бывал в горах.

В 1998 году я приехал очередной раз в гости и мне предложили работать на телевидении Министерства культуры. В составе экспедиции Министерства культуры я впервые побывал в горах, в Мелхисте. Я увидел башни, склепы, петроглифы и понял, что мы обладаем очень древней самобытной культурой, к сожалению, малоизученной. Я после этого совершил много экспедиций в горы, снял для ТВ несколько документальных фильмов: «Город мертвых в стране солнца», «Майста», «Дорога, дерево, родник», «Мелхиста», «Чеченские зарисовки», «Портрет художника. Вахид Заураев». Перед самым началом второй войны все мои фильмы были кем-то уничтожены, непонятно с какой целью.

Чуть позднее стал заниматься этнографией, историей. Сразу же после завершения активной фазы боевых действий я стал проводить мониторинги состояния памятников архитектуры в горах Чечни.

- Книга «Тени вечности» - результат первых исследований?

«Тени вечности» - прежде всего результат моей работы совместно с Министерством культуры Российской Федерации. Мониторинги состояния памятников архитектуры проводились в советское время регулярно, но в конце 80-х годов были прекращены из-за известных событий. С начала XXI века я стал единственным ученым, который согласился работать в наших горах, по сути дела, в условиях войны.

Книга – это, прежде всего, ответ на очень жесткую информационную войну, которая в то время против нас велась в российских и зарубежных СМИ. Для того чтобы оправдать несоразмерное применение военной силы против мирного населения, нас пытались представить диким народом, у которого нет ни культуры, ни истории, ни нравственных традиций.

- Расскажите немного об этих экспедициях. Слышала, что Вы отправлялись в опасное путешествие в одиночку, собирая материалы для своих трудов, часто ночевали в древних пещерах и склепах.

- Были времена, когда в горах было очень опасно ходить. Была возможность не вернуться обратно живым. И я считал, что не имею право рисковать чей-то жизнью ради своих научных интересов. Да и получить разрешение на работу в горах, где кроме военных не было никого, было очень сложно. Поэтому приходилось бродить одному, периодически попадая под случайные обстрелы, когда в небе постоянно патрулировали военные вертолеты, расстреливая все, что двигалось. Ночевать в склепах гораздо удобнее, чем в палатках, которые в горах к утру всегда отсыревают. Мы до сих пор это делаем.

- И какие же бывают ощущения у человека среди такой опасной красоты. Наверное, там какая–то особая атмосфера, и не было ли чувства страха?

- Я всегда чувствую в горах себя естественно и комфортно. Меня нисколько не смущает присутствие мертвых в соседних склепах или на другом ярусе. Я верю, что моя смерть придет только тогда, когда наступит мой час. Человек, который верит, что его смерть придет только тогда, когда это предначертано Аллахом, не боится ее. Мы относимся к смерти как к чему-то страшному, опасному. На самом деле смерть - естественное завершение нашей жизни. Но и искать ее тоже не нужно. Она придет сама, опоздание исключено.

Нужно бояться жизни, за которую тебе было бы стыдно. Нужно бояться прожить жизнь, не принося пользы ни своим близким, ни своему народу. Нужно бояться - неблаговидными поступками навлечь на себя гнев Всевышнего. При этом нужно избегать лицемерия и ханжества.

- А сейчас? Чего современным чеченцам не хватает? Удается ли нам сохранять особенности традиционной культуры или следовать обычаям наших предков?

- Мне, как чеченцу, хотелось бы, чтобы наш народ не терял национальной идентичности. Потому что самое страшное, что с нами происходит это то, что утрачена духовная связь между поколениями. Представители разных поколений перестали понимать друг друга, воспринимать, влиять. Это самое ужасное для любого этноса. Духовная пропасть между различными поколениями образовалась не только у нас, но и в других российских регионах, где войны не было.

Это связано с резкой сменой социально-экономического уклада, государственной идеологии, системы нравственных ценностей. Мы родились и учились при социализме, в обществе с уравнительной социальной системой, в которой каждому его члену обеспечивался определенный материальный минимум, а сверхпотребление ограничивалось. Социалистическая система в условиях низкой культуры производства и управления оказалась нежизнеспособной, а «дикий капитализм», пришедший ей на смену, девальвировал нравственные ценности, предложив взамен лишь идеологию общества потребления.

К тому же, у нас несколько поколений детей выросли в условиях кровопролитного военного конфликта, так и не познав радостей детства, юности - под бомбежками, артобстрелами, или в палатках лагерей беженцев, лишенные элементарных прав.

Но мы все прошли через это. Каждый вынес из этого свой опыт, свой нравственный урок. И пережитое не дает никому права на вседозволенность, на нравственный нигилизм. Наоборот, оно обязывает нас к большой нравственной и духовной ответственности.

И нам есть, что передать нашей молодежи, нужно только научить ее воспринимать, слушать.

- Может быть, есть какое-то универсальное лекарство от такой «болезни»?

- Я не знаю, наверное, очень сложно найти лекарства от всего этого. Наверно, представители разных поколений должны больше общаться, заниматься какими-то общими делами, увлечься общей идеей.

У нас в России странное отношение к возрасту. К примеру, в Америке специалист 60-70-ти лет может совершенно спокойно конкурировать в своей сфере деятельности со специалистами, которым 25 – 30 лет. Если окажется, что он, как специалист лучше, то у него есть шанс быть принятым на работу в любое учреждение, компанию. Человека оценивают не по возрасту, а по его профессиональному уровню. А у нас если человеку 35 лет или больше, то у него практически нет шансов найти работу.

- Вы говорите, что утрачена связь поколений. Но старшие почти постоянно выражают свое недовольство молодежью. Думаю, так всегда было. И ведь есть технический прогресс и прочие процессы, которые вносят свой вклад в формирование нового человека. Ну а если говорить в узком смысле о чеченской молодежи, то не кажется ли Вам, что проблема и в самих ученых тоже, так как в нашей истории много пробелов. Ведь, чтобы сохранить свою национальную идентичность, двигаться в определенном русле, нужно ответить на самый главный вопрос: Кто мы, чеченцы? В Ваших трудах есть попытки ответить на этот вопрос?

- Вопрос, действительно, сложный. Проблема не в техническом прогрессе. Как я уже говорил, конечно же, сказалась война.

Я не отношусь к тем людям, которые считают, что молодежь плохая, а мы были лучше. Мы были, наверное, во многом такими же, когда нам было 18-20 лет. Нам повезло в другом. Мы общались с людьми, которые были настоящими чеченцами, которые четко осознавали свою национальную идентичность, которых не сломала сталинская депортация, о которых писал Александр Солженицын в «Архипелаге Гулаг». Именно с их слов я записал этический кодекс «Къонахалла». Они сумели передать нам чеченский дух. И нам невозможно было привить идеологию ваххабизма. Потому что мы считали себя чеченцами, мусульманами. И у нас не могло быть дискуссий по поводу того, что первично, что вторично. Для нас это было органичное двуединство, созданное Всевышним. И выдвижение на первый план или отрицание одного из его элементов (этничности или конфессиональности) противоречит Воле Создателя.

Мы были другие в ином смысле. Например, если вспомнить студенческую жизнь. Чеченцы и ингуши всегда держались вместе. Что же касается взаимоотношений со студентами других национальностей, мы никогда первыми не начинали никаких конфликтов. Это было святым правилом. Нас уважали, прежде всего, за справедливость, за то, что мы уважали всех, независимо от того, юноша это или девушка, и национальность для нас не имела никакого значения. Мы могли с ними поддерживать дружеские отношения. С другой стороны, если и вдруг возникал конфликт, то вполне хватало одного чеченца, чтобы урегулировать его. И не потому, что мы были суперменами. А потому, что мы старались быть справедливыми. За это нас уважали, в этом была наша сила. И, конечно, был чеченский дух. Мы никогда не ходили огромными толпами выяснять отношения.

Мы всегда считали себя свободными, но наша свобода была ограничена нашей совестью, верой, традициями, воспитанием. Мы никогда не пресмыкались перед богатыми или сильными, хотя относились ко всем с уважением. Мы всегда были равными среди равных. Наш великий устаз Кунта–Хаджи Кишиев говорил: «Радуйтесь и гордитесь тем, что вы равные среди равных. Если обнаружите, что больше знаете или больше имеете - спешите отдать, ибо то, что вы не отдали - пропало. А то, что вы отдали, станет свидетелем в Судный день».

Что же касается вашего вопроса…

Каждый верующий чеченец идет каким-то своим путем, выбирает себе тарикат, устаза. Мы имеем тысячелетние традиции: адамалла, нохчалла, къонахалла, которые нам нужно вспомнить, сделать доступными для всех, особенно для молодежи.

С другой стороны, меня смущает то, что сегодня очень много молодежи занимается теоретизированием в вопросах религии. Вместо того, чтобы выполнять свой фарз, следовать своему тарикату, учиться, работать, заниматься спортом, радоваться жизни, дарованной ему Аллахом. Юноша буквально два-три часа посидит в Интернете или прочитает книгу и уже считает себя знатоком ислама. И начинает учить старших, имамов, родителей. Не понимая, что суть ниспосланного нам Священного Корана настолько сложна, что некоторые люди посвящают жизнь ее изучению, так и не успевают постичь до конца всю ее мудрость. Когда юный, несведущий человек занимается теоретизированием в вопросах веры без руководства опытного алима, он часто теряет суть веры. Она ведь как раз заключается в том, что человек должен просто верить, выполнять свои обязанности мусульманина.

Ислам, с одной стороны, очень интеллектуальная религия. С другой стороны, есть в ней одна простая истина – будь человеком! Не надо ничего придумывать. Формальные поиски в вопросах религии несведущих, неопытных молодых людей часто приводят в нравственный тупик.

В исламе идея совершенного человека, идея совершенного человеческого общества, совершенных взаимоотношений между людьми, уважения к женщине, сострадания к слабым и обездоленным доведена до Абсолюта. И в этом смысле нам не нужно ничего нового искать. И еще немаловажный момент. Каждый народ, исповедующий ислам, имеет свои традиции. Он находится на какой-то определенной ступени развития, интеллектуальной, культурной, и, конечно же, это накладывает свой отпечаток на восприятие Божественных истин. Мы имеем древнюю нравственную и духовную культуру, которая не противоречит исламским традициям.

«Новообращенным», которые сегодня отрицают ценность наших нравственных традиций, я бы хотел напомнить слова нашего великого Учителя Шейха Кунта-Хаджи: «Наши обычаи и нравы возникали и совершенствовались тысячелетиями. Поэтому они оказались настолько близкими исламу. Мы должны их свято беречь и не позволять разрушать никому и ни при каких условиях. Отношение к женщине как к святой, почитание старших, уважение в семье, особое отношение к гостю, коллективная взаимопомощь и общественные работы, единство в горе и в праздники, умение быть милосердными и уступчивыми - все эти качества объединяют нас и берегут нашу честь».

- Так каким должен быть чеченец?

- Этическая система чеченцев состоит из трех уровней нравственных ценностей, каждый из которых определяется различными гранями человеческой личности.

Адамалла – система нравственных ценностей, которая вбирает в себя общечеловеческие нормы, присущие чеченцу как человеку вообще. Она связана, прежде всего, с религиозно-этическими воззрениями чеченцев. Она свойственна всем людям, независимо от этнической принадлежности, вероисповедания, расы и социального статуса. По представлениям чеченцев, этот уровень отделяет человека от животного, противопоставляя категории «адамалла – человечность» и «акхаралла – дикость».

В эту систему ценностей входят основные коранические и библейские заповеди, которым должен следовать человек, если он хочет отличаться от животного.

Нохчалла – система нравственных ценностей, присущая чеченцу как человеку определенной этнической принадлежности, то, что отличает его от представителей других этносов.

«Нохчалла – чеченскость» не является идеей нравственного превосходства чеченцев над другими людьми. Включая в себя все категории, присущие системе «адамалла», она ужесточает нравственные требования к человеку и его поведению в обществе. Эта система накладывает на чеченца дополнительные моральные обязательства по отношению и друг к другу, и по отношению к представителям других этносов.

«Къонахалла» - это квинтэссенция нравственной культуры чеченцев, это система нравственных ценностей мессианского характера, определяющая нравственный уровень человека – «благородного мужа», который берет на себя ответственность за судьбу своего народа, своей страны, жертвуя всем, не требуя никакой награды.

И если человек будет соблюдать, хотя бы один из этих кодексов, его можно считать чеченцем…

- Очень много споров в научных кругах и среди молодежи по поводу чеченской письменности. Кто-то говорит, что шумерская письменность связана с чеченской. И большинство текстов можно расшифровать с помощью нашего языка, да и вообще, что у нас и у шумеров общий предок. Ваше мнение?

- Для ответа на этот вопрос нужны глубокие и объективные научные исследования в этой области. Пока нет ни одной научной работы, которая аргументировано доказывала или опровергала это. Среди чеченских петроглифов есть несколько знаков, аналогичных знакам шумерского идеографического письма. Причины этих аналогий нужно еще выяснить.

- Как к знатоку, знающему о наших башнях практически все, не могу не задать, волнующий меня вопрос. Наши башни, они рушатся, каждый день по камушку разваливается наше национальное достояние. Как нам их сохранить, нужно ли, возможно ли?

- Для того, чтобы сохранить башни, нужна комплексная программа. Необходимо составить полный свод памятников, провести мониторинг, сделать заключение по отдельным поселениям. Нужен особый закон о застройке горных районов. Учитывая ценность этого пласта нашей материальной культуры, для этого нужно не так уж много средств. К тому же, многие памятники можно не просто сохранить, а включить в наш туристический комплекс, сделав тем самым его более привлекательным для иностранных туристов.

Конечно, нужно разделить, существующий природный и историко-архитектурный заповедник. Должен быть природный заповедник, где сотрудники будут заниматься охраной животных, культивированием растений; и историко-архитектурный музей - заповедник, у которого совершенно иные задачи.

В первую очередь нужно составить Полный свод памятников архитектуры, создать реставрационный центр.

Я надеюсь, что руководство республики поддержит мой проект составления Полного свода памятников архитектуры.

- Как Вы считаете, чего не хватает ученым, чтобы развеять разного рода мифы в нашей истории?

- Нужна грантовая поддержка ученых, которые работают в стратегически важных для нашего народа областях науки. В наше время для того, чтобы полноценно заниматься наукой, нужны средства – для экспедиций, для работы в крупнейших библиотеках мира, для сбора материалов.

Ученый не должен думать о куске хлеба, иначе он не успевает за этим быстро меняющимся временем.

- Над чем Вы работаете сейчас?

- Я завершил работу над книгой «Чеченские петроглифы», которую в этом году должен издать Чеченский госуниверситет.

- Спасибо Вам, что нашли для нас время и за интересную беседу. Удачи и всего самого наилучшего!

-Спасибо.

Беседовала Фаиза Халимова

_{Все права защищены. При перепечатке ссылка на сайт ИА "Грозный-информ" обязательна.}